Два дня на семинаре Ди Гоюна.
В апреле 2008 года я побывал на семинаре Ди Гоюна, китайского мастера синъицюань, багуачжан и чоцзяо. К сожалению, в силу хронической нехватки времени мне удалось поприсутствовать всего на двух занятиях – но даже за это короткое время я успел получить достаточно интересную информацию к размышлению.Прежде, чем приступить к повествованию – сразу оговорюсь: это было мое первое знакомство с традиционным синъицюань (и второе – с традиционным багуачжан. Поэтому всё происходящее я воспринимал с точки зрения своего предыдущего опыта. А более точно – с точки зрения той системы, которую я так или иначе практиковал с 1997 года: т.е. КОНТЭН. Так что – прошу сильно не ругацца, но что выросло – то выросло. Итак: День первый. Захожу в зал (занятия проходят в актовом зале в обычном школьном здании), народ уже занимается. В зале человек 20 (для семинара, вроде, нормально). Переводчик подводит меня к Ди Гоюну. Я кланяюсь, тот улыбается и протягивает мне руку. Ди Гоюн предлагает мне походить по кругу. Иду. Ноги, конечно же, деревянные (нервничаю все-таки). Ди подходит, поправляет форму рук. Спрашивает, сколько, мол, ходишь? Я честно отвечаю, что пару месяцев (про занятия «неправильным брянским багуа» тактично умалчиваю). Он кивает, и говорит, что если я буду заниматься дальше – всё, мол, будет ОК (эти слова он не уставал повторять в течение всего семинара: главное побольше пахать – и всё получится). Нахожу себе партнера, начинаем работать. Первым номером программы идут багуашные парные «дань цао» - связки. С этим, вроде, проблем нет, многое знакомо. Делаем одновременные «чуани» (уколы пальцами, одна из фундаментальных техник в багуачжан) – получается вроде как парная защита «стрела» из комплекса «Хвост павлин-мавлина». Затем - поднимание-вращение-надавливание (название запамятовал). Забавно получилось: подходят инструкторы и объясняют, что, мол, перед тем как поднять руку, надо толкнуть ее вперед и чуть в сторону, «поломать угол» – тогда партнер будет немного выведен из равновесия и выполнить движение будет проще. А, ну конечно же – «сломать структуру»! Третье движение: укол вперед, захват руки и рывок на себя. Ди Гоюн показывает положение кисти: захват идет четырьмя пальцами – большим, средним, безымянным и мизинцем. Указательный выпрямлен. Спрашиваю: почему. Ди уходит от ответа: мол, указательным тоже можно хватать. Опять-таки вспоминаю контэновский захват, где наиболее активно работают безымянный и мизинец (до сих пор в троллейбусе держусь за поручень двумя этими пальцами). Начинаем работать: партнер недоволен – ты, мол, не даешь мне удар сделать, хватаешь руку в самом начале движения. Виновато объясняю ему, что мне проще схватить руку, когда она у его носа, чем когда она уже у моего. Четвертое движение: нечто типа сихо-наге или первого контэновского броска, только в учебном варианте. Берем партнера за руку – байбу, коубу, проворот корпуса, шаг, и то же самое обратно. По ходу движения крутим руку партнера. Одно плохо – во время упражнения корпус приходится отклонять назад – иначе не провернешься, и парной работы не получится. Ну да ладно – упражнение-то учебное… Дальше начинаются синъишные «звери». Это хуже – помню только «тигра», да и того нетвердо. «Дракона» еще худо-бедно изображаю, а вот с «ласточкой» приходится туго («многабукафф», в смысле – движений). Плачусь переводчику: знал бы – хоть бы примерно формы выучил. Он мне отвечает в том духе, что, мол, не морочься, основная задача семинара– это увезти книжку и видео, и посмотреть, как работает Ди Гоюн. Оказывается, Ди Гоюна прозвали «Князь усилий», за то, что он показывает эти самые усилия слишком демонстративно. Переводчик рассказывает, что многие китайцы за это Ди Гоюна не любят: мол, цирк устраивает (то есть, предполагается, что с практикой усилия должны уходить «внутрь», становиться незаметными). Но для нас, начинающих, получается, что манера исполнения Ди Гоюна – самое то.Учим «лошадь» и «крокодила». Ну, с этим проще. Замечаю, что в технике присутствует очень много «промежуточных» движений, которые в книжках обычно скромно умалчивается. Например, в «драконе», «петухе» и «лошади» явно сначала идет «вклинивание» снизу вверх (в «лошади» после вклинивания - еще и некое малозаметное «натягивание» на себя – видимо, чтобы чуть «провалить», «затянуть» противника – и тут же ударить). Особенно это явно видно, когда формы делает присутствующий на семинаре Владимир Скичко (когда я приехал домой – специально залез в его книгу по синъи и позлобствовал: хрен он там эти промежуточные расписал). Еще один момент: «тигра» делаю с тигриными лапами, а «обезьяну» - с обезьяньими захватами. Ди Гоюн подходит, показывает: неправильно. Надо использовать обычную «ладонь синъи», без всяких вращений кисти и «когтей»: объясняет – «человек – не тигр, он должен пользоваться тем, что у него есть (т.е. ладонью). Не нужно копировать тигриную лапу, нужно стараться почувствовать «дух тигра». Так вот, значит, почему во всех книжках по синъи обязательно описываются качества, присущие тому или иному животному. Только начинаю входить во вкус – как занятие кончается. Но после практических занятий еще остается время на вопросы и ответы (тем более, я слышал, что Ди-лаоши очень любит, когда ему задают вопросы). Ну что ж – грех не воспользоваться такой замечательной возможностью. Интереснее всего, конечно, узнать про методику тренировок. Вот, говорю, нас учили нарабатывать технику так: сначала медленное, равномерное исполнение, как в тайцзи, потом добавляются хлесткие сбросы силы, как в багуа, затем взрывные сбросы, как в синъи. Ди Гоюн отвечает что - да, это правильная методика. Хм…Ну тогда вот еще вопрос: правильно ли будет при изучении форм сначала «настаивать» их в виде отдельных позиций (статика), а потом потихоньку переходить к динамике? Опять ответ: да, так и надо (тут я, честно говоря, занервничал – а вдруг он специально со мной соглашается, чтобы ничего не объяснять? На следующий день оказалось, что – нет: парень из группы задал ему вопрос, как, мол, выбирать из форм позиции для «настаивания». То есть, получается, что Ди Гоюн именно так и объяснял работу с формами). «Настаивание» позиций помогает не спеша искать в теле стилевые усилия-«цзиры» (спрашиваю у переводчика: а почему Ди говорит «цзир», а не «цзинь»? Переводчик тихонько отвечает: - ну, во-первых, на столичном диалекте произносится – «цзир», а во-вторых – цзинь-«усилие» в устной речи звучит так же, как цзинь-«семя», поэтому получается не очень прилично. Вчера один товарищ так часто употреблял фразу «когда я выпускаю цзинь…», что в конечном итоге Ди не выдержал и спросил: «А на фига так часто-то?»). Ладно, думаю. Надо задать какой-нибудь глупый вопрос.
- Правда ли, что Дун Хайчуань сначала учил своих учеников шаолиньскому комплексу, для того, чтобы укрепить их тело, и лишь затем начинал учить их технике багуа?
- Нет, неправда. Дун Хайчуань брал в ученики людей, уже имевших хороший уровень в ушу. То есть, например, он примечал человека с хорошими ногами, с хорошими бросками и т.п. Через некоторое время он подходил к понравившемуся человеку, предлагал подраться, в меру избивал (для пущей наглядности), после чего говорил: «А вот если бы к твоим ногам (броскам и т.п.) добавить мое хождение по кругу – вот это была бы конфета!». Как правило, после этого люди охотно кланялись Дуну как учителю.…При этом обучение шло своеобразно. Регулярных тренировок «каждый-день-два-раза-по-три-часа» - такого не было. Некоторое время Дун Хайчуань мог интенсивно, целыми днями гонять учеников до седьмого пота – а потом по 2-3 месяца вообще ничему их не учить. Поэтому после смерти Дуна ученики начали восполнять пробелы в обучении за счет ранее полученных знаний, а также изучать другие стили – по этой причине возникли различия между направлениями багуа, идущих от разных учеников Дуна.
- Отличается ли техника багуачжан при выполнении форм и в боевом применении?
- Как правило, «по жизни» люди успевают позаниматься несколькими стилями ушу, и у каждого из них в процессе практики вырабатывается индивидуальная техника, которая может включать в себя технику разных стилей. Соответственно, получается примерно так: когда мы делаем форму багуачжан – каждое движение потенциально имеет несколько вариантов боевого применения. Когда мы работаем дуйлянь (обусловленный спарринг) – мы реализуем определенный вариант боевого применения формы багуачжан. А уж дерется человек так, как умеет, с учетом всего ранее полученного опыта (т.е. драться обязательно «по стилю» не имеет смысла).…
Сидим уже часа полтора, а я так ничего и не услышал про «ЦИ»! Это начинает напрягать. И вдруг – слышу термин «ци ши». Навостряю уши.- Ци Ши – примерно переводится как «ци вширь», т.е. «большая, сильная ци». Пример: вот есть талантливый, храбрый, умный, харизматичный полководец, у него есть храбрые, толковые офицеры, и храбрые, преданные солдаты, верящие своему командиру и готовые выполнить любую поставленную задачу. В этом случае можно сказать что у полководца – «широкая ци»!
- У Ленина была «широкая Ци» - улыбается Ди. Во как! Впрочем, в целом у меня сложилось впечатление, что Ди Гоюн непонаслышке знает, что такое «ци», но не хочет грузить новичков сложными вещами. Краем уха цепляю в речи Ди Гоюна слово «эрмаоцзы». Что-то знакомое. Спрашиваю – о чем идет речь. Ответ примерно такой: ну, как ты, наверно, знаешь – китайцы называют русских «лаомаоцзы», что значит – «уважаемые волосатики». Но «волосатики» - это не потому, что у вас руки и ноги покрыты волосами… Во время Второй мировой войны китайцы никак не могли выгнать японских оккупантов, и китайское правительство долго просило у Сталина военной помощи. Но пока Советский Союз воевал с гитлеровцами – помочь Китаю никак не получалось. Ситуация несколько улучшилась к концу 1944 года, когда в Китай пришли первые советские части. Но, похоже, что их собирали по принципу «Возьми, Боже, что нам негоже»: сначала в Китай почему-то приехали казаки. За их характерные головные уборы (то бишь, за папахи) китайцы прозвали их «волосатыми шапками» или просто «волосатиками», т.е. «маоцзы». Казаки воевать особо не хотели, а только пили, закусывали, воровали и грабили, дрались с местным мужским населением и насиловали местное женское население. Поэтому через некоторое время тех казаков, которых не успели вырезать китайцы, Советское командование было вынуждено отозвать обратно в Союз. Совсем другая песня началась после капитуляции Германии. Переброшенные с Запада, закаленные в боях с вермахтом советские солдаты китайцев не притесняли, а японцам вломили быстро и жестоко, за что и получили прозвище «лаомаоцзы», то есть «уважаемые волосатики»…- Ну, а «эрмаоцзы»? - Ну, «эр» - второй, а «эрмаоцзы» - «второе поколение волосатиков»… В Пекине считается хорошим тоном найти себе невесту в Харбине – девушки там высокие, красивые…Ах, вон оно что! Советские солдаты попутно улучшили китайский генофонд…… Разговор заходит о классических китайских романах, прежде всего – о «Путешествии на Запад». Ди Гоюн роняет любопытную фразу: «Путешествие на Запад» - хорошее пособие по цигуну». Я так и не успел уточнить, что он имел в виду, надо бы переспросить, когда будет возможность. На том и заканчиваем – хватит для первого дня.
День второй:Прихожу пораньше, дожидаюсь Ди Гоюна и сопровождающих лиц. Идем к залу вдоль железного забора. Ди Гоюн рассказывает очередную байку: один мальчик 10 лет ходил в школу и каждый день, проходя вдоль забора, проводил пальцем по металлическим заборным рейкам. К окончанию школы он мог ударить пальцем так, что противник кричал и плакал. Ну, понятно: пахать нужно регулярно и долго. «Песни у людей разные – а моя одна на века!».Приходим в зал, начинаю разминаться. Народ подтягивается потихонечку. Подходят Ди Гоюн и переводчик.
- Саш, сейчас Ди Гоюн покажет тебе одну из форм одиночных даньцао, чтобы ты дома самостоятельно поработал.
Становимся в позицию «Монаха, держащего чашу». Ди Гоюн быстро шагает вперед, делает хитрый вензель руками – буммм! Толчок двумя ладонями в средний уровень. Блин, я никогда этого не запомню…- Теперь давай вместе со мной… Подшаг вперед и в сторону. Движение рукой – ох ты, это ж отсекание внутрь!
- Башку убери с линии атаки! Ага, уклон!
Вторая рука выходит снизу – ага, дошло! - накрывание руки противника и надавливание вниз.
Длинный шаг и толчок ладонями. Во, блин! А ведь не все так страшно, как казалось сначала. - Давай теперь сам. Делаю несколько раз. Вроде бы получается. Ди Гоюн улыбается – «Нормально. Быстро освоил форму. Очень хорошая, эффективная техника. Тренируйся регулярно – и всё получится». Тем временем народ начинает ходьбу по кругу и «восемь фиксированных ладоней». Присоединяюсь к коллективу. Всё, в общем-то, знакомо по книжке Малявина. Ходим минут 20. Под конец становится тяжеловато, и практически не получается «тань»-проскальзывание (зато после тренировки в ногах такая приятственная гибкость образовалась!).
Ди Гоюн комментирует: - много ходить по кругу не надо, хватит 3-5 км. (это и будет минут 20-30). Ну ни фига ж себе… Опять парные «даньцао»: повторяем первые 4, и учим три новых. Пятое упражнение: партнер толкает рукой в низ живота – шаг назад-в сторону, скручивание корпуса, отводящее движение рукой изнутри-наружу – «заманивание и проваливание» - меняемся ролями. Ди Гоюн объясняет – «очень хорошее движение – поглощение и перенаправление силы противника, очень легко, очень эффективно». Шестое упражнение: ходьба по кругу, руки в положении «толкания жернова» - ходим и вращаем руку партнера, один круг рукой на два шага. Седьмое упражнение (оно же первое движение из «64 ладоней») – партнер толкает рукой - отсекание снизу вверх и чуть изнутри-наружу (похоже на забрасывание котомки за спину) с одновременным встречным толчком ладонью. Получается хреново, для работы в паре не хватает синхронности. Ну и ладно – есть над чем работать. На этом багуа заканчивается и начинается «синюха».Учим «курицу» и «ястреба». Сложные формы, но если несколько раз повторить – то получается вполне сносно для новичка. Был очень удивлен тем, как правильно делается «паоцюань». По книжкам Маслова я представлял себе что-то типа «аге-уке», а оказалось – вращательное движение снизу вверх изнутри-наружу, в конечной фазе кулак около уха, локоть опущен вниз. Любопытно, что Ди действительно входит в образ соответствующего зверя. Причем никакой клоунады, никакого гримасничанья – но хорошо видно: вот тигр хищно поводит головой, принюхиваясь; вот обезъяна осматривается; а вот и петух заваливает гребень набок, готовясь атаковать соперника… Заканчивается тренировка как-то резко. Ди Гоюн показывает: пришло время задавать вопросы. Достаю тетрадку и иду с умным видом вопрошать.
Вопрос: используется ли в багуачжан работа на снарядах (мешки, столбы и т.п.).
Ответ: да, в настоящее время используется, потому что работа «в воздух» не дает реального ощущения техники. Смеется: раньше учитель все движения показывал на учениках:- Учитель, а как правильно делается вот этот удар?- Ну, иди сюда! «Буммммм»!!!- Понял? - Нет, Учитель, не понял!- А, ну тогда иди сюда еще раз.«Буммммммммммммм»!!!- Теперь понял?- Да, да, Учитель! Я всё понял, всё!
Вопрос: правда ли, что в «64 ладонях» заключена вся боевая техника как багуа, так и синъи? А «фиксированные ладони» и «старые ладони» служат для подготовки тела, постановки шага и т.п.
Ответ: нет, неправда. Во-первых, движения «старых ладоней» могут быть использованы в бою. Во-вторых, в багуа и синъи много разнообразной боевой техники, и «чжитан» (т.е. 64 ладони) – лишь один из вариантов. Причем их создатель искусственно доводил количество движений до 64, чтобы увязать их с гексаграммами. Вопрос: работают ли в багуачжан с оружием, если да – то с каким, в какой последовательности и на какой стадии начинают изучать оружие?
Ответ: В современных условиях работа с оружием утратила свое прикладное значение, но тем не менее, оружие дает возможность лучше прочувствовать работу тела и специфические для багуачжан приложения силы. Наиболее ценной я считаю работу с большим мечом багуа. Начинать работу с оружием можно после освоения формы лаобачжан.
Потом народ начинает задавать более специфические вопросы, про «ци», «цзинь» и т.п. Поскольку в тонких материях я разбираюсь не очень – то просто сижу и слушаю…
Время занятий подходит к концу. Встаем и кланяемся Ди Гоюну, после чего его как-то быстро и незаметно утаскивают с собой казахские друзья, организовывающие семинар в Алма-ате. Возвращаюсь домой. Весна. Пасха. Солнышко светит. Птички поют. В теле приятная гибкость, в ногах приятная легкость. Хорошо-то как!... Ну вот, примерно так. Теперь о некоторых мыслях, которые появились после семинара.
1. Часто на БИ-форумах приходится читать о том, что при изучении ушу прежние навыки являются обузой, от которой нужно как можно быстрее избавиться. Я бы так не сказал: напротив, ранее полученный опыт помог мне не чувствовать себя на семинаре законченным лопоухим чебурашкой (за что низкий поклон моим наставникам, в т.ч. и Ю.Ю.Сенчукову). При этом я вполне отдаю себе отчет в том, что в процессе практики багуа и синъи что-то ранее изученное может трансформироваться во что-то другое, что-то – вообще может отвалиться. Но думаю, такие процессы должны происходить эволюционно, а не революционно (во избежание выплескивания ребенка вместе с мыльной водой).
2. Не менее часто приходится читать о том, что китайцы на семинарах стараются дать как можно меньше, а бабла срубить – как можно больше. Ну, за всю Одессу не скажу, конечно... Но на семинаре Ди Гоюна было так: за чем я туда пришел – ровно то и нашел. Не больше – но и не меньше. Ди Гоюн на редкость просто и доступно рассказывал о синъи и багуа, охотно отвечал на вопросы, без проблем исправлял технические ошибки – короче, «то, шо доктор прописал» .Вот, примерно так. Даст Бог – в следующий раз постараюсь попасть на семинар Ди-лаоши на всю программу, а не на пару дней. И всем людям, интересующимся багуа и синъи, того же желаю: уверяю - не пожалеете.
В апреле 2008 года я побывал на семинаре Ди Гоюна, китайского мастера синъицюань, багуачжан и чоцзяо. К сожалению, в силу хронической нехватки времени мне удалось поприсутствовать всего на двух занятиях – но даже за это короткое время я успел получить достаточно интересную информацию к размышлению.Прежде, чем приступить к повествованию – сразу оговорюсь: это было мое первое знакомство с традиционным синъицюань (и второе – с традиционным багуачжан. Поэтому всё происходящее я воспринимал с точки зрения своего предыдущего опыта. А более точно – с точки зрения той системы, которую я так или иначе практиковал с 1997 года: т.е. КОНТЭН. Так что – прошу сильно не ругацца, но что выросло – то выросло. Итак: День первый. Захожу в зал (занятия проходят в актовом зале в обычном школьном здании), народ уже занимается. В зале человек 20 (для семинара, вроде, нормально). Переводчик подводит меня к Ди Гоюну. Я кланяюсь, тот улыбается и протягивает мне руку. Ди Гоюн предлагает мне походить по кругу. Иду. Ноги, конечно же, деревянные (нервничаю все-таки). Ди подходит, поправляет форму рук. Спрашивает, сколько, мол, ходишь? Я честно отвечаю, что пару месяцев (про занятия «неправильным брянским багуа» тактично умалчиваю). Он кивает, и говорит, что если я буду заниматься дальше – всё, мол, будет ОК (эти слова он не уставал повторять в течение всего семинара: главное побольше пахать – и всё получится). Нахожу себе партнера, начинаем работать. Первым номером программы идут багуашные парные «дань цао» - связки. С этим, вроде, проблем нет, многое знакомо. Делаем одновременные «чуани» (уколы пальцами, одна из фундаментальных техник в багуачжан) – получается вроде как парная защита «стрела» из комплекса «Хвост павлин-мавлина». Затем - поднимание-вращение-надавливание (название запамятовал). Забавно получилось: подходят инструкторы и объясняют, что, мол, перед тем как поднять руку, надо толкнуть ее вперед и чуть в сторону, «поломать угол» – тогда партнер будет немного выведен из равновесия и выполнить движение будет проще. А, ну конечно же – «сломать структуру»! Третье движение: укол вперед, захват руки и рывок на себя. Ди Гоюн показывает положение кисти: захват идет четырьмя пальцами – большим, средним, безымянным и мизинцем. Указательный выпрямлен. Спрашиваю: почему. Ди уходит от ответа: мол, указательным тоже можно хватать. Опять-таки вспоминаю контэновский захват, где наиболее активно работают безымянный и мизинец (до сих пор в троллейбусе держусь за поручень двумя этими пальцами). Начинаем работать: партнер недоволен – ты, мол, не даешь мне удар сделать, хватаешь руку в самом начале движения. Виновато объясняю ему, что мне проще схватить руку, когда она у его носа, чем когда она уже у моего. Четвертое движение: нечто типа сихо-наге или первого контэновского броска, только в учебном варианте. Берем партнера за руку – байбу, коубу, проворот корпуса, шаг, и то же самое обратно. По ходу движения крутим руку партнера. Одно плохо – во время упражнения корпус приходится отклонять назад – иначе не провернешься, и парной работы не получится. Ну да ладно – упражнение-то учебное… Дальше начинаются синъишные «звери». Это хуже – помню только «тигра», да и того нетвердо. «Дракона» еще худо-бедно изображаю, а вот с «ласточкой» приходится туго («многабукафф», в смысле – движений). Плачусь переводчику: знал бы – хоть бы примерно формы выучил. Он мне отвечает в том духе, что, мол, не морочься, основная задача семинара– это увезти книжку и видео, и посмотреть, как работает Ди Гоюн. Оказывается, Ди Гоюна прозвали «Князь усилий», за то, что он показывает эти самые усилия слишком демонстративно. Переводчик рассказывает, что многие китайцы за это Ди Гоюна не любят: мол, цирк устраивает (то есть, предполагается, что с практикой усилия должны уходить «внутрь», становиться незаметными). Но для нас, начинающих, получается, что манера исполнения Ди Гоюна – самое то.Учим «лошадь» и «крокодила». Ну, с этим проще. Замечаю, что в технике присутствует очень много «промежуточных» движений, которые в книжках обычно скромно умалчивается. Например, в «драконе», «петухе» и «лошади» явно сначала идет «вклинивание» снизу вверх (в «лошади» после вклинивания - еще и некое малозаметное «натягивание» на себя – видимо, чтобы чуть «провалить», «затянуть» противника – и тут же ударить). Особенно это явно видно, когда формы делает присутствующий на семинаре Владимир Скичко (когда я приехал домой – специально залез в его книгу по синъи и позлобствовал: хрен он там эти промежуточные расписал). Еще один момент: «тигра» делаю с тигриными лапами, а «обезьяну» - с обезьяньими захватами. Ди Гоюн подходит, показывает: неправильно. Надо использовать обычную «ладонь синъи», без всяких вращений кисти и «когтей»: объясняет – «человек – не тигр, он должен пользоваться тем, что у него есть (т.е. ладонью). Не нужно копировать тигриную лапу, нужно стараться почувствовать «дух тигра». Так вот, значит, почему во всех книжках по синъи обязательно описываются качества, присущие тому или иному животному. Только начинаю входить во вкус – как занятие кончается. Но после практических занятий еще остается время на вопросы и ответы (тем более, я слышал, что Ди-лаоши очень любит, когда ему задают вопросы). Ну что ж – грех не воспользоваться такой замечательной возможностью. Интереснее всего, конечно, узнать про методику тренировок. Вот, говорю, нас учили нарабатывать технику так: сначала медленное, равномерное исполнение, как в тайцзи, потом добавляются хлесткие сбросы силы, как в багуа, затем взрывные сбросы, как в синъи. Ди Гоюн отвечает что - да, это правильная методика. Хм…Ну тогда вот еще вопрос: правильно ли будет при изучении форм сначала «настаивать» их в виде отдельных позиций (статика), а потом потихоньку переходить к динамике? Опять ответ: да, так и надо (тут я, честно говоря, занервничал – а вдруг он специально со мной соглашается, чтобы ничего не объяснять? На следующий день оказалось, что – нет: парень из группы задал ему вопрос, как, мол, выбирать из форм позиции для «настаивания». То есть, получается, что Ди Гоюн именно так и объяснял работу с формами). «Настаивание» позиций помогает не спеша искать в теле стилевые усилия-«цзиры» (спрашиваю у переводчика: а почему Ди говорит «цзир», а не «цзинь»? Переводчик тихонько отвечает: - ну, во-первых, на столичном диалекте произносится – «цзир», а во-вторых – цзинь-«усилие» в устной речи звучит так же, как цзинь-«семя», поэтому получается не очень прилично. Вчера один товарищ так часто употреблял фразу «когда я выпускаю цзинь…», что в конечном итоге Ди не выдержал и спросил: «А на фига так часто-то?»). Ладно, думаю. Надо задать какой-нибудь глупый вопрос.
- Правда ли, что Дун Хайчуань сначала учил своих учеников шаолиньскому комплексу, для того, чтобы укрепить их тело, и лишь затем начинал учить их технике багуа?
- Нет, неправда. Дун Хайчуань брал в ученики людей, уже имевших хороший уровень в ушу. То есть, например, он примечал человека с хорошими ногами, с хорошими бросками и т.п. Через некоторое время он подходил к понравившемуся человеку, предлагал подраться, в меру избивал (для пущей наглядности), после чего говорил: «А вот если бы к твоим ногам (броскам и т.п.) добавить мое хождение по кругу – вот это была бы конфета!». Как правило, после этого люди охотно кланялись Дуну как учителю.…При этом обучение шло своеобразно. Регулярных тренировок «каждый-день-два-раза-по-три-часа» - такого не было. Некоторое время Дун Хайчуань мог интенсивно, целыми днями гонять учеников до седьмого пота – а потом по 2-3 месяца вообще ничему их не учить. Поэтому после смерти Дуна ученики начали восполнять пробелы в обучении за счет ранее полученных знаний, а также изучать другие стили – по этой причине возникли различия между направлениями багуа, идущих от разных учеников Дуна.
- Отличается ли техника багуачжан при выполнении форм и в боевом применении?
- Как правило, «по жизни» люди успевают позаниматься несколькими стилями ушу, и у каждого из них в процессе практики вырабатывается индивидуальная техника, которая может включать в себя технику разных стилей. Соответственно, получается примерно так: когда мы делаем форму багуачжан – каждое движение потенциально имеет несколько вариантов боевого применения. Когда мы работаем дуйлянь (обусловленный спарринг) – мы реализуем определенный вариант боевого применения формы багуачжан. А уж дерется человек так, как умеет, с учетом всего ранее полученного опыта (т.е. драться обязательно «по стилю» не имеет смысла).…
Сидим уже часа полтора, а я так ничего и не услышал про «ЦИ»! Это начинает напрягать. И вдруг – слышу термин «ци ши». Навостряю уши.- Ци Ши – примерно переводится как «ци вширь», т.е. «большая, сильная ци». Пример: вот есть талантливый, храбрый, умный, харизматичный полководец, у него есть храбрые, толковые офицеры, и храбрые, преданные солдаты, верящие своему командиру и готовые выполнить любую поставленную задачу. В этом случае можно сказать что у полководца – «широкая ци»!
- У Ленина была «широкая Ци» - улыбается Ди. Во как! Впрочем, в целом у меня сложилось впечатление, что Ди Гоюн непонаслышке знает, что такое «ци», но не хочет грузить новичков сложными вещами. Краем уха цепляю в речи Ди Гоюна слово «эрмаоцзы». Что-то знакомое. Спрашиваю – о чем идет речь. Ответ примерно такой: ну, как ты, наверно, знаешь – китайцы называют русских «лаомаоцзы», что значит – «уважаемые волосатики». Но «волосатики» - это не потому, что у вас руки и ноги покрыты волосами… Во время Второй мировой войны китайцы никак не могли выгнать японских оккупантов, и китайское правительство долго просило у Сталина военной помощи. Но пока Советский Союз воевал с гитлеровцами – помочь Китаю никак не получалось. Ситуация несколько улучшилась к концу 1944 года, когда в Китай пришли первые советские части. Но, похоже, что их собирали по принципу «Возьми, Боже, что нам негоже»: сначала в Китай почему-то приехали казаки. За их характерные головные уборы (то бишь, за папахи) китайцы прозвали их «волосатыми шапками» или просто «волосатиками», т.е. «маоцзы». Казаки воевать особо не хотели, а только пили, закусывали, воровали и грабили, дрались с местным мужским населением и насиловали местное женское население. Поэтому через некоторое время тех казаков, которых не успели вырезать китайцы, Советское командование было вынуждено отозвать обратно в Союз. Совсем другая песня началась после капитуляции Германии. Переброшенные с Запада, закаленные в боях с вермахтом советские солдаты китайцев не притесняли, а японцам вломили быстро и жестоко, за что и получили прозвище «лаомаоцзы», то есть «уважаемые волосатики»…- Ну, а «эрмаоцзы»? - Ну, «эр» - второй, а «эрмаоцзы» - «второе поколение волосатиков»… В Пекине считается хорошим тоном найти себе невесту в Харбине – девушки там высокие, красивые…Ах, вон оно что! Советские солдаты попутно улучшили китайский генофонд…… Разговор заходит о классических китайских романах, прежде всего – о «Путешествии на Запад». Ди Гоюн роняет любопытную фразу: «Путешествие на Запад» - хорошее пособие по цигуну». Я так и не успел уточнить, что он имел в виду, надо бы переспросить, когда будет возможность. На том и заканчиваем – хватит для первого дня.
День второй:Прихожу пораньше, дожидаюсь Ди Гоюна и сопровождающих лиц. Идем к залу вдоль железного забора. Ди Гоюн рассказывает очередную байку: один мальчик 10 лет ходил в школу и каждый день, проходя вдоль забора, проводил пальцем по металлическим заборным рейкам. К окончанию школы он мог ударить пальцем так, что противник кричал и плакал. Ну, понятно: пахать нужно регулярно и долго. «Песни у людей разные – а моя одна на века!».Приходим в зал, начинаю разминаться. Народ подтягивается потихонечку. Подходят Ди Гоюн и переводчик.
- Саш, сейчас Ди Гоюн покажет тебе одну из форм одиночных даньцао, чтобы ты дома самостоятельно поработал.
Становимся в позицию «Монаха, держащего чашу». Ди Гоюн быстро шагает вперед, делает хитрый вензель руками – буммм! Толчок двумя ладонями в средний уровень. Блин, я никогда этого не запомню…- Теперь давай вместе со мной… Подшаг вперед и в сторону. Движение рукой – ох ты, это ж отсекание внутрь!
- Башку убери с линии атаки! Ага, уклон!
Вторая рука выходит снизу – ага, дошло! - накрывание руки противника и надавливание вниз.
Длинный шаг и толчок ладонями. Во, блин! А ведь не все так страшно, как казалось сначала. - Давай теперь сам. Делаю несколько раз. Вроде бы получается. Ди Гоюн улыбается – «Нормально. Быстро освоил форму. Очень хорошая, эффективная техника. Тренируйся регулярно – и всё получится». Тем временем народ начинает ходьбу по кругу и «восемь фиксированных ладоней». Присоединяюсь к коллективу. Всё, в общем-то, знакомо по книжке Малявина. Ходим минут 20. Под конец становится тяжеловато, и практически не получается «тань»-проскальзывание (зато после тренировки в ногах такая приятственная гибкость образовалась!).
Ди Гоюн комментирует: - много ходить по кругу не надо, хватит 3-5 км. (это и будет минут 20-30). Ну ни фига ж себе… Опять парные «даньцао»: повторяем первые 4, и учим три новых. Пятое упражнение: партнер толкает рукой в низ живота – шаг назад-в сторону, скручивание корпуса, отводящее движение рукой изнутри-наружу – «заманивание и проваливание» - меняемся ролями. Ди Гоюн объясняет – «очень хорошее движение – поглощение и перенаправление силы противника, очень легко, очень эффективно». Шестое упражнение: ходьба по кругу, руки в положении «толкания жернова» - ходим и вращаем руку партнера, один круг рукой на два шага. Седьмое упражнение (оно же первое движение из «64 ладоней») – партнер толкает рукой - отсекание снизу вверх и чуть изнутри-наружу (похоже на забрасывание котомки за спину) с одновременным встречным толчком ладонью. Получается хреново, для работы в паре не хватает синхронности. Ну и ладно – есть над чем работать. На этом багуа заканчивается и начинается «синюха».Учим «курицу» и «ястреба». Сложные формы, но если несколько раз повторить – то получается вполне сносно для новичка. Был очень удивлен тем, как правильно делается «паоцюань». По книжкам Маслова я представлял себе что-то типа «аге-уке», а оказалось – вращательное движение снизу вверх изнутри-наружу, в конечной фазе кулак около уха, локоть опущен вниз. Любопытно, что Ди действительно входит в образ соответствующего зверя. Причем никакой клоунады, никакого гримасничанья – но хорошо видно: вот тигр хищно поводит головой, принюхиваясь; вот обезъяна осматривается; а вот и петух заваливает гребень набок, готовясь атаковать соперника… Заканчивается тренировка как-то резко. Ди Гоюн показывает: пришло время задавать вопросы. Достаю тетрадку и иду с умным видом вопрошать.
Вопрос: используется ли в багуачжан работа на снарядах (мешки, столбы и т.п.).
Ответ: да, в настоящее время используется, потому что работа «в воздух» не дает реального ощущения техники. Смеется: раньше учитель все движения показывал на учениках:- Учитель, а как правильно делается вот этот удар?- Ну, иди сюда! «Буммммм»!!!- Понял? - Нет, Учитель, не понял!- А, ну тогда иди сюда еще раз.«Буммммммммммммм»!!!- Теперь понял?- Да, да, Учитель! Я всё понял, всё!
Вопрос: правда ли, что в «64 ладонях» заключена вся боевая техника как багуа, так и синъи? А «фиксированные ладони» и «старые ладони» служат для подготовки тела, постановки шага и т.п.
Ответ: нет, неправда. Во-первых, движения «старых ладоней» могут быть использованы в бою. Во-вторых, в багуа и синъи много разнообразной боевой техники, и «чжитан» (т.е. 64 ладони) – лишь один из вариантов. Причем их создатель искусственно доводил количество движений до 64, чтобы увязать их с гексаграммами. Вопрос: работают ли в багуачжан с оружием, если да – то с каким, в какой последовательности и на какой стадии начинают изучать оружие?
Ответ: В современных условиях работа с оружием утратила свое прикладное значение, но тем не менее, оружие дает возможность лучше прочувствовать работу тела и специфические для багуачжан приложения силы. Наиболее ценной я считаю работу с большим мечом багуа. Начинать работу с оружием можно после освоения формы лаобачжан.
Потом народ начинает задавать более специфические вопросы, про «ци», «цзинь» и т.п. Поскольку в тонких материях я разбираюсь не очень – то просто сижу и слушаю…
Время занятий подходит к концу. Встаем и кланяемся Ди Гоюну, после чего его как-то быстро и незаметно утаскивают с собой казахские друзья, организовывающие семинар в Алма-ате. Возвращаюсь домой. Весна. Пасха. Солнышко светит. Птички поют. В теле приятная гибкость, в ногах приятная легкость. Хорошо-то как!... Ну вот, примерно так. Теперь о некоторых мыслях, которые появились после семинара.
1. Часто на БИ-форумах приходится читать о том, что при изучении ушу прежние навыки являются обузой, от которой нужно как можно быстрее избавиться. Я бы так не сказал: напротив, ранее полученный опыт помог мне не чувствовать себя на семинаре законченным лопоухим чебурашкой (за что низкий поклон моим наставникам, в т.ч. и Ю.Ю.Сенчукову). При этом я вполне отдаю себе отчет в том, что в процессе практики багуа и синъи что-то ранее изученное может трансформироваться во что-то другое, что-то – вообще может отвалиться. Но думаю, такие процессы должны происходить эволюционно, а не революционно (во избежание выплескивания ребенка вместе с мыльной водой).
2. Не менее часто приходится читать о том, что китайцы на семинарах стараются дать как можно меньше, а бабла срубить – как можно больше. Ну, за всю Одессу не скажу, конечно... Но на семинаре Ди Гоюна было так: за чем я туда пришел – ровно то и нашел. Не больше – но и не меньше. Ди Гоюн на редкость просто и доступно рассказывал о синъи и багуа, охотно отвечал на вопросы, без проблем исправлял технические ошибки – короче, «то, шо доктор прописал» .Вот, примерно так. Даст Бог – в следующий раз постараюсь попасть на семинар Ди-лаоши на всю программу, а не на пару дней. И всем людям, интересующимся багуа и синъи, того же желаю: уверяю - не пожалеете.
И в тоже время совершенствование собственного мастерства:
! Вы тогда не поймете, о чем мы толкуем, пока лично не покажем.
. А "фиксированные ладони " , про которые у вас Простак спрашивает -это багуанские "динамические столбы " - практика выстраивания именно "формы ". Но конкретно для багуа чжан . Другие "части " выстраивания формы -парная работа . Например туйшоу в тайцзи -тоже кроме всего прочего выстраивает форму .
» Тактика и психология противостояния враждебной группе
» 36 песен багуачжан
» Раскрытие, выстраивание и работа тела в ушу
» Репортажи военных корреспондентов
» Штампы о БИ и около
» Споры о песнях багуа
» База прото-контэн и ее сравнительный анализ с системой Тойквай :)
» Ки Бон Суль - базовые броски хапкидо от Ю Па Сита