Поисковя активность и обученная беспомощность

Темой для обсуждения является концепция поисковой активности поведения человека В. Ротенберга и концепция обученной беспомощности М. Селигмана.
Согласно концепции Ротенберга, активное поведение в условиях неопределенности (поисковое поведение) является важнейшим фактором соматического здоровья, предотвращает возникновение психосоматических заболеваний и повышает устойчивость организма к стрессу. Напротив, отказ от поиска является неспецифической и универсальной предпосылкой к развитию самых разнообразных форм патологии.
Однако целесообразнее начать с рассмотрения психологических предпосылок противоположного состояния — отказа от поиска, потому что это состояние гораздо легче воспроизвести в эксперименте, что частенько над нами и делали. Определенный тип отказа от поиска получил название обученной беспомощности. Феномен обученной беспомощности был получен М. Селигманом и его коллегами в экспериментах над животными. В них было показано, что животные, долгое время подвергавшиеся неустранимому наказанию, обучаются бесполезности своих усилий, т.е. у них вырабатывается обученная беспомощность. По мнению М. Селигмана, это происходит потому, что животное обнаруживает полную независимость между своим поведением, направленным на изменение ситуации, и последствиями этого поведения — что бы ни предпринималось, все оказывается безрезультатным. Эти эксперименты продемонстрировали, что скорость научения беспомощности у животных различна, а в некоторых случаях она не вырабатывается. Гипотеза, объясняющая устойчивость к выработке этого состояния зависимостью от предшествующего опыта, была доказана экспериментом, в котором в предварительной серии успех и неудача в достижении цели проявлялись примерно с одинаковой вероятностью, т.е. неудача не оценивалась как фатальная и неизбежная. Животные, прошедшие эту серию, были более устойчивы к выработке обученной беспомощности, чем не проходившие ее.
Первые исследования были проведены на животных. Их помещали в клетку, через пол которой пропускали электрический ток, систематически, но с неравными промежутками времени. Таким образом, животное никогда не могло чувствовать себя в безопасности. Вначале после каждого удара током оно металось по камере в поисках спасения. Потом, как бы убедившись, что спасения нет и все усилия бесполезны, животное замирало, забивалось в угол камеры и с покорной безнадежностью ожидало следующего наказания. Это был типичный отказ от поиска, и животное расплачивалось за это своим здоровьем: у него выпадала шерсть (а остатки ее становились дыбом), появились желудочно-кишечные расстройства и язвы желудка, снижался аппетит, повышалось артериальное давление. Но обученной беспомощностью этот феномен был назван потому, что в этом состоянии животное не могло воспользоваться возможностями для спасения, даже если они неожиданно появлялись: если в клетку помещался рычаг, нажатие на который выключало ток, животное не догадывалось это сделать. В то же время наивное животное, еще не прошедшее длительной обработки, быстро пробовало нажать на рычаг и тем самым начинало контролировать ситуацию. Следовательно, при выработке обученной беспомощности животное учили, что от его поведения ничего не зависит.
В исследованиях на людях применяли другую методику. Током их не били, это запрещено законом. С ними обходились более жестоко. Им предлагали решать различные интеллектуальные задачи, якобы для проверки их уровня.
Все задачи не имели решения, но люди об этом не знали. Они пытались их решать, но всякий раз безуспешно. Их дружески и удивленно корили: "Что же вы не справляетесь с такими простыми заданиями? Мы ожидали от вас большего. У других это получалось лучше" и так далее, в том же духе. После нескольких таких комментариев, подрывающих уверенность в себе, большинство людей впадало в состояние тревоги, отчаяния, словом, тяжелого стресса, ибо наносился удар по их самооценке. И тут-то им предлагали простую задачу, имеющую решение — а они с ней тоже не справлялись; урок обучения беспомощности прошел успешно...
Сначала исследователи предполагали, что дело именно в опыт
Сначала исследователи предполагали, что дело именно в опыте длительных неудач, в представлении, что от поведения человека ничего не зависит. Тогда возникла идея, что можно повысить устойчивость человека к выученной беспомощности, как бы иммунизировать его против этого состояния.
Для этого достаточно предварительно вооружить его опытом, что он легко справляется с задачами и полностью контролирует ситуацию. По замыслу исследователей, получив такой опыт, человек уже не поддастся на провокацию, у него не возникнет чувство беспомощности при столкновении с неразрешимыми задачами и он сохранит способность к решению тех задач, которые поддаются решению. Был поставлен эксперимент. Одной группе испытуемых давали очень легкие задачи, решаемые по стереотипному алгоритму. В 100 % случаев испытуемые справлялись с этими задачами, приобретая опыт успешности. Другой группе испытуемых давали достаточно сложные, но решаемые задачи. Эти испытуемые справлялись с задачами примерно в половине случаев. После этого обеим группам давали серию нерешаемых задач, а затем проверяли, удалось ли выработать выученную беспомощность. Для этого им вновь предлагали средней сложности задачу, имевшую решение.
Вопреки исходной гипотезе, более устойчивыми оказались те испытуемые, которые с трудом и лишь в половине случаев справлялись с "тренирующими" задачами. Это значит, что не опыт успеха сам по себе, а опыт преодоления трудностей, опыт активного поискового поведения "иммунизирует" человека к неудачам, повышает его сопротивляемость. Легко достигнутый успех, напротив, детренирует поисковую активность и в сущности не способствует повышению уверенности в своих силах.
Опыт поискового поведения в прошлом — важный фактор, обеспечивающий сохранность поискового поведения даже в самых неблагоприятных условиях. Но кроме этого, большое значение имеют психологические установки. Человек, полагающий, что его удачи случайны и обусловлены определенным стечением обстоятельств (удачей, чьей-то помощью и т.п.), а неудачи закономерны и стабильны, капитулирует перед трудностями быстрее, чем человек с противоположными установками. Тот, кто полагает, что потерпел неудачу только в этом конкретном виде деятельности, тогда как с другими задачами может справиться успешно, менее склонен к выученной беспомощности, чем тот, кто в своих представлениях распространяет опыт конкретной неудачи на любые виды деятельности. Тот, кто считает, что его неудачи обусловлены его личными дефектами, не поддающимися исправлению, более подвержен обучению беспомощности, чем тот, кто связывает неудачи с внешними обстоятельствами.
Если все это обобщить, то можно сделать вывод, что человек с высокой самооценкой, при всех обстоятельствах сохраняющий уважение к себе, более устойчив к неудачам, чем человек с чувством внутренней ущербности. Высокая самооценка и уважение к себе — это неисчерпаемый резервуар поисковой активности. Особенно наглядно это проявляется в творчестве. В процессе любого творчества — художественного или научного — отдельные неудачи неизбежны. Человек с высокой самооценкой извлекает из этих неудач уроки и ищет другие пути. Он ориентирован на задачу, а не на подтверждение своих возможностей. Для человека с низкой самооценкой любая неудача оборачивается личностным крахом, он прежде всего оценивает самого себя и, выставив себе отрицательную оценку, приходит в отчаянье.
Может показаться, что достижение поставленной цели способно иммунизировать нас от роли неудачника, снизить подверженность депрессиям и повысить стрессоустойчивость. Это не всегда так.
Перед человеком, добившимся поставленной цели и удовлетворенным ситуацией, открываются две возможности: он может либо ставить перед собой новые задачи (как это происходит, например, в процессе творчества), либо успокоиться на достигнутом. Но именно в последнем случае — при добровольном отказе от дальнейшего поиска — и развиваются вдруг "болезни достижения". Если же человек не прекращает деятельности, принимается за решение новых, пусть даже очень трудных проблем, его здоровье остается сохраненным, хотя в процессе решения новых проблемных ситуаций он может периодически испытывать горечь неудач.

Павел 猫 Пискун

Основной фактор, влияющий на устойчивость организма, — не "знак" эмоции(достигли цели «+» или не достигли «-»), а характер поведения, наличие или отсутствие поисковой активности. Лучше испытывать неприятные переживания, стимулирующие поиск, чем находиться в состоянии пассивности. Устойчивые положительные эмоции возникают только в процессе поискового поведения. Прекращение поиска при высокой исходной потребности в нем приводит к невозможности ее удовлетворения с соответствующими неприятными субъективными переживаниями.
Если потребность в поиске своевременно не сформировалась, низкий уровень поисковой активности может не сопровождаться отрицательными переживаниями, однако субъект и при этом остается повышенно уязвимым к разнообразным вредным воздействиям.
Давно замечено также, что напряженная и ответственная деятельность повышает устойчивость организма к инфекционным заболеваниям, с чем может быть связан относительно меньший процент заболеваемости особенно опасными инфекциями среди медицинских работников, занятых ликвидацией таких эпидемий, даже до эры профилактических вакцинаций. Так, врачи, самоотверженно, активно боровшиеся с эпидемиями чумы, холеры, реже заболевали этими страшными болезнями.
Вместе с тем соматические и психические заболевания нередко появляются после того, как человек достигает желанной цели (ею может быть, например, должность или реализация творческих планов), если вслед за этой "сверхцелью" не ставятся никакие другие задачи. Такие болезни получили на звание "болезни достижения" ("синдром Мартина Идена"). В таких случаях стресс в обычном понимании отсутствует и как будто бы нет причин для сколько-нибудь выраженных отрицательных эмоций. В то же время длительная и напряженная борьба за желанную цель, даже сопровождающаяся эпизодическими неудачами, т.е. классическая модель стресса, как правило, способствует сохранению физического здоровья.
Одной из важнейших характеристик, позволяющих судить о сформированности жизненной позиции у человека, является способность к построению такой системы взаимоотношений с окружающим миром, при которой возникновение ситуаций, расцениваемых как неприемлемые, вызывает стремление к самостоятельному изменению внешнего или внутреннего плана ситуации. Эти взаимоотношения во многом определяются сформированной поисковой активностью, понимаемой как общий неспецифический фактор, определяющий устойчивость организма к стрессу и вредным воздействиям.
Существенную роль в деформации активной жизненной позиции играет развитие состояний отказа от поиска, при которых нарушается взаимодействие человека с окружающим миром и возникает угроза его физическому и психическому здоровью. На наш взгляд, развитие состояний отказа от поиска может быть обусловлено различными причинами, отличающимися по объективным условиям формирования этого состояния и по субъективной оценке происходящих событий.
К первой группе относятся те ситуации, когда человеку для достижения цели не нужно осуществлять поисковое поведение. Имеющая при этом место фрустрация исходной поисковой активности в конечном счете приводит к возникновению эмоциональной напряженности, обусловленной страхом перед изменением ситуации, что ведет к отказу от поиска. Можно предположить, что важную роль при этом играет исходный уровень поисковой активности. Так, если в ходе онтогенетического развития отсутствуют условия для формирования поисковой активности и уровень ее, соответственно, оче
Иная картина в рамках этого же варианта может наблюдаться при исходно высоком уровне поисковой активности. Очевидно, снижение поисковой активности в этом случае возможно тогда, когда человек ориентирован на достижение какой-нибудь значимой для него цели, рассматриваемой как конечная. Тем самым он как бы мотивирует себя на отсутствие поиска после достижения цели. Однако поисковая активность может реализовываться в других сферах деятельности. Если этого не происходит, развивается эмоциональная напряженность, приводящая к построению неадекватных поведенческих схем и провоцирующая развитие отказа (как пример, господин «Balu»).
Вторая группа включает в себя те жизненные ситуации, в которых неудачи, следуя одна за одной, приводят к тому, что человек устает с ними бороться и ждет, что его действия, направленные на достижение цели, не приведут к желаемому результату. Неудачи начинают приобретать для него большую эмоциональную значимость или личностный смысл, чем достижение цели. Все это приводит к развитию пассивной стратегии поведения, а различия в исходном уровне поисковой активности, очевидно, могут определить лишь скорость выработки этого состояния. Эти данные хорошо укладываются в концепцию обученной беспомощности, о которой мы уже говорили выше.
Но надо сказать, что в реальной жизни обученная беспомощность может развиться не только в том случае, когда человек считает причиной своих неудач себя, но и тогда, когда он видит их причину во внешних обстоятельствах, однако это возможно в высоко значимой для субъекта ситуации. Правда, в такой ситуации беспомощность обычно не распространяется на другие сферы деятельности, а может компенсироваться активизацией деятельности, не связанной с решаемой проблемой.
Вместе с тем отнесение причин неудач вовне или внутрь — не единственная установка, определяющая проявление обученной беспомощности.
Большое значение имеет также фактор времени, т.е. считает ли человек свои неудачи происходящими только в настоящем или предполагает, что они будут преследовать его в будущем. Последнее, очевидно, отражает большую степень сформированности отказа от поиска.
Также важна установка относительно области распространения неудач — относятся ли они к узкой сфере деятельности или к любой области приложения усилий. Отношение между установками во многом определяет степень распространения беспомощности на разные виды деятельности в настоящем и будущем. Кроме того, вероятно, генерализованная во времени и пространстве обученная беспомощность формируется на фоне фрустрации мотивов, задающих наиболее значимую сферу деятельности человека, а в период формирования личности это, очевидно, возможно при фрустрации ведущей деятельности, определяющей специфику каждого возраста.
Важным условием развития является возможность реализации двигательной активности. Ограничение ее может резко усилить чувство беспомощности и cформировать пассивность и безынициативность в дальнейшем.
Так будем же активны и в бою и в жизни. Традиционные боевые искусства воспитывают человека с высокой самооценкой, уважающего себя, с поисковой активностью. И еще. Наше уважение к себе, наше самовосприятие формирует наших детей и учеников. И чтобы они выросли с психологией духовной аристократии им необходимо видеть перед собой образец такого поведения.

Павел 猫 Пискун

Везде-то им «многабукафф».
Цэ ж – обычный научный пэрэклад детской сказки про двух лягушек, попавших в смятану. Кто заранее настроен на то, что дергаться бесполезно – тонет. Кто, ни смотря ни на что, барахтается – тот и выкарабкивается.
Ладно, вот вам примерно то же самое в переводе Хоббита: «Путь юного каратиста».
Все мы слышали о том, что многие прославленные мастера БИ в детстве были маленькими и слабенькими. Я мыслю так, шо как раз «поисковая активность» им и помогала…
1. «Я – неудачник:-(((».
Цитата: «животное обнаруживает полную независимость между своим поведением, направленным на изменение ситуации, и последствиями этого поведения - что бы ни предпринималось, все оказывается безрезультатным».
Вспомните детский сад и школу. Практически в каждой группе/классе были пацанята-аутсайдеры. Самые маленькие, самые хилые. У них вечно отнимали игрушки, не принимали играть в игры… ну и постоянно били, понятное дело. Все их робкие попытки «дать сдачи» безжалостно пресекались более сильными и уверенными в себе сверстниками. Знакомая фигура, не правда ли?
У многих из них печать «вечного последнего» остается на всю жизнь. И спиваются, и вешаются, и режут вены.
При этом многие из них приходят в секции БИ, для того чтобы «стать сильным – и тогда уж всем показать!». Но чаще всего, из этого ничего не получается. Они могут иметь потенциально очень неплохие физические качества – но вбитое (в буквальном смысле) в них чувство неуверенности, беспомощности не позволяет им развиваться. Они заранее уверены в своем поражении – и в результате регулярно огребают даже от тех пацанят, которых при лучшем психологическом раскладе смогли бы смешать с… э-э-э… фекалиями:-).
Но бывают и такие случаи, когда пацаненок, доведенный до нижней планки отчаяния, сжимает зубы и начинает работать над собой. Встает в 6 утра, чтобы побегать на школьном стадионе, облиться холодной водой, дрожа от напруги потягать гантели. Учит по книжкам удары и блоки. Записывается в секцию каратэ, сознавая, что поначалу будет регулярно получать в бубен, но веря в то, что когда-нибудь он станет сильным.
И тогда рано или поздно происходит прорыв (крайний вариант такой ситуации описан в статье Кочергина «Как закалялась сталь – 2»).
Это самый важный этап – сломать в себе комплекс неудачника.
2. «Молодец среди овец».
Цитата: «Одной группе испытуемых давали очень легкие задачи, решаемые по стереотипному алгоритму. В 100 % случаев испытуемые справлялись с этими задачами, приобретая опыт успешности».
На ДАОрожке молодого каратиста может поджидать такая «засада». Парень подкачался, окреп, настучал дома на мешке основные удары – и приходит в секцию, допустим, шотокан-ВУКО. Т.е. - бесконтакт и ограниченный набор необходимой для этого техники: гьяку/кидзами-цки, маэ/маваши-гэри (это особенно актуально для небольших городов, где на весь город – полторы секции ВЕ). И парень через пару месяцев начинает с легкостью «переигрывать» своих партнеров. И ему классно и хорошо. И он начинает самозабвенно «играть в пятнашки», забывая о том, что пришел учиться драться. И перестает думать, перестает «пахать». А зачем – ведь и так все получается…
…После этого в секцию приходит «странствующий» боксер, борец или еще какой «рыцарь кулака и пинка». Или наш молодой герой неудачно проходит мимо пивного ларька, из-за которого тихонько выруливает стайка гопников…
Получив по голове, он конечно же впадает в депресс: как же так? Я же самый лучший – а меня… а меня… Через некоторое время приходит озарение: «Да это же каратэ во всем виновато! Оно ж для драки непригодно!!!». И идет в бокс или в «тай». И всё начинается сначала.
3. «Через тернии…».
Цитата: «Другой группе испытуемых давали достаточно сложные, но решаемые задачи».
Больше везёт тем, кто приходит в прикладуху (если, конечно, терпения хватит). Поначалу парня метелят в хвост и в гриву. Но он терпит боль и усталость, он «пашет», работает над техникой, силой и скоростью, он учится придумывать, как победить более сильного противника, владеющего разнообразной техникой (читайте Юрьича – как он ходил в секцию дзюдо, и как учился применять в драке хапкидо).
Ну и: кто ищет – тот всегда найдет:-). Подрастает нормальный боец…
4. «We are not too old for all this sheet!».
Цитата: «Тот, кто полагает, что потерпел неудачу только в этом конкретном виде деятельности, тогда как с другими задачами может справиться успешно, менее склонен к выученной беспомощности, чем тот, кто в своих представлениях распространяет опыт конкретной неудачи на любые виды деятельности. Тот, кто считает, что его неудачи обусловлены его личными дефектами, не поддающимися исправлению, более подвержен обучению беспомощности, чем тот, кто связывает неудачи с внешними обстоятельствами».
Помните «Смертельное оружие – 4»? Когда постаревшего Риггса, ранее считавшегося непобедимым «смертельным оружием», раз за разом на ринге укладывает на пол более молодой и сильный боец-боксер? Потом в раздевалке Мюрто вправляет ему мозги, и два «старичка» начинают «накачивать» себя:
- We are not too old for all this sheet.
- We are not too old for all this sheet!
- WE ARE NOT TOO OLD FOR ALL THIS SHEET!!!
После чего идут и вдребезги разносят китайскую банду. Вот – это примерно о том же:-).
5. «… - к звездам» или «Я – патриарх».
Цитата: «Может показаться, что достижение поставленной цели способно иммунизировать нас от роли неудачника, снизить подверженность депрессиям и повысить стрессоустойчивость. Это не всегда так».
Молодой и амбициозный каратист ставит перед собой задачу – получить 5 дан (или какой там последний перед почётными?), выиграть чемпионат Японии по каратэ, зарегистрировать федерацию, открыть школу. И в конечном итого добивается всего этого.
Всё, мужики! Теперь можно и отдохнуть, а то всю жизнь пашешь, пашешь….
Сначала всё идет нормально. Мужик бездельничает, купается в лучах славы, ученики его боготворят… копейка опять же в карман капает:-). Но рано или поздно – в голове начинается шебуршение. «Блин, а чё будет, когда я постарею? Блин, а если придет более сильный боец – и отп#здит меня прямо здесь, перед учениками? Блин, а чё мне денег мало платят? Блин, а почему кругом ВРАГИ???».
И всё – спокойной жизни как не бывало!
6. «И – вечный бой…»
Цитата: «Перед человеком, добившимся поставленной цели и удовлетворенным ситуацией, открываются две возможности: он может либо ставить перед собой новые задачи (как это происходит, например, в процессе творчества)…».
Все смотрим на КоТа:-)))))))))))))))))))).
7. «Резюма».
Цитата: «Так будем же активны и в бою и в жизни. Традиционные боевые искусства воспитывают человека с высокой самооценкой, уважающего себя, с поисковой активностью».
Несогласные есть? Тогда мы идем к вам:-))))))))

Александр Норинский